Какие обороты, я влюблена)

[Сентиментальный викинг]

Утащено у Naked_Truth

Читаю сейчас одну книжку, здоровскую такую. Прусь практически и тут НЦ
Цитаты:

Мэллори освободился от сюртука и ботинок. Ширинка у него чуть не лопалась. Очень хотелось выпустить зароговевший орган на волю, но при свете было как-то неудобно.
Крепко обвив шею Мэллори руками, Хетти намертво присосалась к нему влажным широким ртом. Мэллори вздрогнул, почувствовав на деснах кончик скользкого, верткого, как угорь, языка. Необычное ощущение резко подстегнуло его пыл. Он забрался на девушку; ее плотное тело, чуть прикрытое непристойно тонкой рубашкой, наощупь было восхитительно. После некоторых трудов ему удалось задрать подол почти до талии. Дальше пришлось искать дорогу во влажных густых зарослях; Хетти поощряюще вздыхала и постанывала. Потеряв наконец терпение, она без особых церемоний взяла дело в свои руки и довела заплутавшего путника до желанного приюта.
Теперь она перестала сосать рот Мэллори, оба они дышали как пароходы, кровать под ними тряслась и скрипела, как расстроенный панмелодиум.
– Это было прекрасно, Нед. Ты действительно знаешь, как это делается. А теперь давай поедим, давай? До смерти жрать хочется.
– Хорошо, – отозвался Мэллори, вываливаясь из потной люльки ее бедер.
Хетти покончила с колбасками, а затем выскользнула из кровати, виновато улыбнулась, задрала сорочку до талии и присела на корточки.
– Шампанское, оно прямо проскакивает насквозь, правда? Мне нужно на горшок. Не смотри, если не хочешь.
Мэллори скромно отвернулся и тут же услышал звон струи о жесть.
– Тогда снимай свою рубашку и давай пилиться голыми. – К ее лицу прилила кровь, серые глаза широко раскрылись и выпучились.
Как только Мэллори снял сорочку, Хетти вскочила на ноги и подошла к нему с эмалированным тазиком в руках.
– В такую зверскую жару пилиться голыми куда лучше. А мне и вообще нравится пилиться без ничего. Мамочки, да какой же ты мускулистый и волосатый, я всегда любила волосатых. Дай-ка взглянем на твою пипиську. – Она бесцеремонно подцепила упомянутый орган, скальпировала его, внимательно осмотрела и окунула в тазик. – Полный порядок, никаких болячек. Почему бы тебе не трахнуть меня без этой идиотской сосисочной шкурки? Девять пенсов сэкономишь.
– Когда у тебя в последний раз была женщина, Нед? – спросила Хетти, не оставляя попыток гальванизировать уныло обвисший член Мэллори.
Через некоторое время, когда Мэллори покончил с животом и занялся ногами, она молча сжала подающий первые признаки жизни член и начала делать ему искусственное дыхание.
Надевая очередной чехол, Мэллори едва не потерял эрекцию. К немалому своему облегчению он сумел проникнуть в Хетти, после чего полуобморочный орган очнулся, быстро освоился в знакомой обстановке и обрел нужную для предстоящей работы упругость. У Мэллори болели локти, запястья и спина; у основания члена ощущалось странное болезненное покалывание. Усталый и пьяный, он долбил из последних сил, из принципа, безо вся кого удовольствия. Прикрытая овечьей кишкой головка истерлась почти в кровь, семяизвержение представлялось чем-то абсолютно неосуществимым – вроде как вытащить ржавый, с откушенной шляпкой гвоздь из доски. Пружины кровати трещали, как поле металлических сверчков.

Отрывок взят из «Машины различий», Уильяма Гибсона